Справка

Эмо (от «эмоции») -- субкультура возникла вокруг эмо-музыки, основанной на перепаде сильных эмоций. В одежде эмо-киды (от англ. kid -- ребенок) предпочитают черный (грусть и одиночество) и розовый (радость) цвета, носят «рваные» челки до глаз, кеды или матерчатые тапочки, любят полоску и клетку, галстуки и жилетки, «почтальонские» сумки, увешанные значками с детско-пиратской символикой -- череп, кости и плюшевый медведь. Эмо-киды не стесняются cвоих эмоций, культивируют бурное проявление и горя, и радости. Девочек среди них значительно больше, чем мальчиков.


Готы носят черную одежду, некоторые одеваются «под старину» -- жабо, кружева, длинные юбки у девушек. Красят в черный цвет волосы, девушки используют в макияже черную губную помаду и такой же лак для ногтей, любят депрессивную, мрачную музыку, много читают, часто сами пишут стихи, интересуются мистикой, декадансом, любят смотреть ужастики. Готы часто гуляют по кладбищам, причем чем древнее кладбище, тем больше там готов. Нынешние готы не имеют ничего общего с древним народом, а похожи на гламурных панков. Именно из них и вышли первые готы.


Одинаково разные

«Субкультура -- не имидж, а мировоззрение», -- это в разных вариациях можно прочитать на любом форуме нынешних неформалов. Но внутри тусовки ребята -- очень разные, «типичных готов» или «среднестатистических эмо» в природе не существует. Классификация не срабатывает даже по внешним признакам, внешняя атрибутика вторична. К тем, для кого она -- главное, в тусовке относятся снисходительно: «Они в субкультуру играют, а мы этим живем». Никто, кстати, от разговора не уклонялся, наоборот, очень радовались, что кто-то пытается их понять.
-- У меня была попытка суицида, я таблетки съела, -- призналась Кира. И спохватилась: -- Только маме не говорите.
-- Училка по литре меня с урока выгнала. Потому что я «Погиб поэт, невольник чести» прочитал как рэп. Ничего она не понимает, Печорин был типичным готом. Да и Ленский тоже, -- рассуждает Илья.
-- Не слушайте тех, кто вам скажет: «Я -- эмо» или «Я -- гот». Это пОзеры говорят. Настоящий гот умом выделяется, а не ярлыки на себя вешает, -- учит меня Олеся и добавляет: -- хождение в церковь -- тоже позерство, Бог в душе должен быть.
-- Маша, отчего вы всегда ходите в черном?
-- Это траур по моей жизни. Я несчастна.
А вот это уже не из разговоров с готами, а из пьесы Чехова «Чайка». Помнят ли в таком контексте школьную программу сами учителя?

«На мой вопрос, зачем они так одеваются, девочки-эмо ответили: все вокруг такие серые, а мы -- яркие», -- рассказывает преподаватель истории Лидия Федотова. Педагог считает, что именно желание выделиться заставляет детей надевать на себя странную одежду и даже резать вены. «К счастью, вены они режут понарошку, чуть-чуть, лишь бы остались тонкие линии шрамиков. И делают это единицы. В нашей школе таких детей нет, мои ученики знают о них понаслышке и называют пОзерами, -- продолжает Лидия. -- По характеру, воспитанию, интеллекту все неформалы очень разные. И семьи у них очень разные. У меня в классе есть девочка-панк из неблагополучной семьи, она -- очень агрессивная. А, например, весной у нас с отличием закончила школу девочка, которая написала реферат о психологии эмо. В нем она защищала эту субкультуру, писала, что на эмо незаслуженно навешивают ярлык самоубийц. Единственно, что тревожит: все ребята признаются, что со своими проблемами они пойдут в тусовку, а не к родителям».


Самоубийство рассчитано на родителей

Аня недавно поступила в колледж, подрабатывает в магазине косметики, на тусовки ходит редко. Любит «книги, музыку и одиночество», пишет стихи. В одежде предпочитает черный цвет. Считает себя христианкой, но с Богом предпочитает общаться «без посредников», правда, у нее накопилось много вопросов к священнику. И только в конце разговора выяснилось, что черные рубашки с длинным рукавом хорошо скрывают порезы на запястьях: «Нет, я жизнь люблю, просто иногда тоска нападает. Мама и не догадывается. Не хочу ее огорчать». С Аней мы познакомились на одном из готических форумов, там ее звали Анабель.

По данным Всемирной организации здравоохранения, сейчас Россия по количеству самоубийств занимает второе место в мире. Ежедневно приговор себе выносят около 100 человек. В 2007 году покончили с собой около 3 тысяч детей и подростков в возрасте до 20 лет. И хотя в прессе то и дело мелькают заголовки типа «13-летняя школьница повесилась из-за музыки эмо», специалисты уклончиво говорят, что точной статистики по самоубийствам среди различных молодежных групп у них нет, и привязать случай суицида к конкретной субкультуре сложно.

«В нашем отделении суицидентов около 30 процентов, среди них есть и подростки, -- рассказал заведующий кризисным отделением ГКБ № 20 кандидат медицинских наук Вадим Моисеевич Гилод. -- Готы и эмо тоже встречаются, но бывает, что попадают к нам и дети священников».

По мнению врача, тяга подростков к смерти обусловлена тем, что у них еще нет понятия ценности собственной жизни. «Она появляется с возрастом и связана с тем, сколько душевных и физических сил ты потратил, чего добился, как тебя оценивают окружающие, -- говорит Вадим Гилод. -- А подросток еще ничего не сделал. У него ценность жизни складывается из отношений с родителями. Они самые близкие и значимые люди. И подростковое самоубийство почти всегда рассчитано на них: он пытается напугать их или разжалобить, чего-то от них добиться. Например, чтобы не ругали за двойку или за то, что стащил деньги из дома. Существует два вида суицида. Монологический -- когда человек уже все решил и молчит. Это у подростков редкость. И диалогический -- когда человек вначале подает сигналы: говорит о бессмысленности своей жизни, о боли, которую он не может перенести. Период “предсуицида” может длиться день, два, месяц, год. В этот момент надо человека слышать, отвести его к специалисту. Общение со священником тоже может помочь, разумный священник атрибутики не испугается.



Потребители эмоций
Михаил Хасьминский, психолог православного кризисного центра при храме Воскресения Христова на Семеновской, считает, что современные подростки не имеют никакого представления о том, как реально выглядит смерть. Они ее романтизируют, видят что-то вроде спектакля -- гроб в цветах, все рыдают. Хасьминский вместе с судмедэкспертом Петром Розумным написали ряд статей на эту тему. Одна из них -- «Суицид без розовых очков», посвященная тому, как выгладит самоубийство на самом деле, -- пользуется у подростков большой популярностью и широко обсуждается в сети.

«С молодыми людьми, которые хотят покончить с собой, мы общаемся на форуме сайта “Победишь.ru”, с которым я сотрудничаю, -- говорит Хасьминский. -- Этот форум в некоторой степени сейчас стал заменой телефонам доверия. Часто первое, что делает современный подросток, когда собирается покончить с собой, -- идет в интернет. Подростки не догадываются, что на одно “удачное” самоубийство приходится от десяти до тридцати неудачных, после которых человек тяжело и мучительно умирает в больнице или становится инвалидом. Человек режет вены или вешается, его спасают, но от недостатка кислорода погибли важные клетки мозга. “Вышел” из окна десятого этажа, выжил, но остался на всю жизнь прикованным к кровати. Съел горсть разных таблеток, вообще результат непредсказуемый -- от язвы желудка до мучительной и долгой смерти. Выпил уксусную эссенцию -- после нескольких месяцев страшных мучений вышел из больницы с искусственным пищеводом, вшитым под кожу.

Самоповреждения у представителей субкультур -- что-то вроде обряда инициации у древних народов – “я настоящий эмо или гот, я даже вены резал”. Демонстрация суицидальных намерений и невыносимых страданий. Но разбитый череп выглядит неэстетично, а вены -- романтика! Такое вот искаженное представление о красоте. Руки у них действительно ужасные бывают».

Неформальные группы образуются вроде бы стихийно, но, по мнению Михаила Хасьминского, хорошо вписываются в систему общества потребления. «Их направляют взрослые, которые делают немалые деньги на молодежной моде -- книгах, фильмах, одежде, атрибутике, -- продолжает он. -- А бизнес заинтересован в потребителе. Эмо, в свою очередь потребители эмоций, от психотравмирующей реальности они уходят в искаженный собственный мир остро и некритично переживаемых эмоций. Но, добровольно ”отключив” логику, отказавшись от контроля над эмоциями, они уподобляются алкоголикам, у которых переход от любви к ненависти происходит моментально».